markovskaya1 | бинтуя

Random Acts of Kindness Day. Или День Спонтанного Проявления Доброты.
Это сегодня праздник такой, кто не понял. Всемирный. Поздравляю.
Уже одним этим спонтанную доброту проявляя: здесь же, в энторнетах ваших, навалом спонтанной злости, так я в противовес, да.

Про театр, как обещала.
Это о том, как внезапные вещи ломают спектакль, и даже хорошие актеры не могут противостоять этим сбоям: то ли ступор общий, то ли вдруг смех неуместный, то ли реплика перекручивается. И как потом выходить из этого? Зритель-то тоже не дурак, и все видит.

(ну, например, я как-то сказала Ане, которая играет в детском спектакле Конька-Горбунка, что на иврите Конек-Горбунок звучит как Сосун-Говнун. Она это в театре всем разболтала. Труппа не могла играть: все заходились хохотом – «Ну, позвать ко мне конька! Удалого Говнунка!», говорил нарочно главный герой. И все. Даже гримеры падали от смеха).

В общем, спектакль про Пугачева. Актер – крупный, фактурный, брутальный – известен хорошей школой, в той части, где выучка. А где импровизация – тут не очень. Сидит, подперев чело могучей рукой, думу размышляет. Про взятие Яицкого бастиона, допустим.

Тут к нему приводят мужика из повстанцев. У того перебинтована голова. Текст по сценарию такой:
Пугачев: - Ну, что, давно бунтуешь?.. Уши, нос есть?
Бунтовщик: - Нет, батюшка Емельян Иванович, клеймленный я…
И Пугачев принимает его в отряд, где всякому обиженному есть сердцу уголок.

А на выходе происходит так: Пугачев поднимает тяжелый взор на пришедшего. Делает выразительную паузу. И говорит громовым голосом:

- Ну, что?!.. Давно БИНТУЕШЬ?..
И внезапно сам осекается, и уже скороговоркой:
- УСЫ! НОЖ! РЕЖЬ?!

Актер-напарник пытается выправить ситуацию, но конфуз уже правит сценой:

- Режь, батюшка Емельян Иванович!.. Каленный я!

И начинается безумие:
Пугачев: - Что?
Бунтовщик: - Кремленный!!!
Пугачев: - Н-да… А давно ты это…
Бунтовщик: - Что?!
Пугачев: - Ну, это.. (показывает на забинтованную голову)
Бунтовщик: А-а, бинтую? Ну, да. Как заклеймили, так и бинтую…
Пугачев (вдруг): - Больно?
Бунтовщик (еще более вдруг): - Нет. Только чешется очень, Емельян Иванович…
И тут уже вся труппа падает замертво, включая помрежа, который пытается сказать «Занавес!», а произносит «Заново!»…

Красиво, между прочим. Хотя, может и врут. Актеры – народ легкомысленный.