Дорогая! Не далее как вчера и не ближе чем сегодня, читал этот стишок новой кассовщице из Риги с мужским именем Гера. Мужское имя образовалось, повидимому, как сокращение от «Гертруда». Кассовщице с сокращённым именем стих понравился и она даже заёрзала на ящике с пивом (декламация протекала на складе у стеллажей со спиртным), когда услышала мной придуманное мной слово «послехуее». Я горжусь этим словом, потому-что оно относиться к немногочисленной группе типа «длиношеее» и «ошуюю». Воспроизвожу своё исскуство по памяти, невзирая на склероз, маразм и ветер норд-норд-ост.
Экипаж и эпатаж «Заезжий капитан влюбился в швею Зину, Сломал ей патефон и швейную машину И кое-что ещё, и кое-что иное О чём не говорят, чему не учат в школе»
Из школьной песенки.
Всё проясняется окрест и здесь ставлю рубль за сто: Как жизни времени в обрез, так свету хочется пространства. И солнце видит, как на марс по вантам влез вперёдсмотрящий И пожелало: «В этот раз идущий к суше, да обрящет». И солнце знает: если час невидимое ищет он, то Зрачки налитых кровью глаз изрежет бритва горизонта. И солнце высушит слезу у юнги, плачущего рано, От послехуея в тазу, от ранней ласки капитана. И солнце шарит по листу, пока волнами не покрытом, По грудям, талии, хвосту, по всей фигуре под бушпритом. И солнце слышит склянок бой, и «всё, пиздец» усталой вахты, Как, кашляя, идут гурьбой, пожрать что с бухты и с барахты. И солнце чует: ясно всем, что быть, ни больше и не меньше, Резне, мясне, в крови возне в порту ближайшем из-за женщин.
Но был один - ему подай не качку, а нешаткость грунта, Клочок земли, а лучше – край. И без деления на румбы. И двор и кол. Ещё – жену. Детей. Поляны. Лес, где белки. Ручей ничей. И тишину без резкой боцманской дуделки. Хотя мечтает: где-то там, готовя пищу Мнемозине, Как тот заезжий мариман, сломать со шпоком швее Зине. По общему числу сужу, по байкам, сплетням по фрегатам: Матроzен склонны к куражу, как и коллеги их - zольдатен.
Взгляд Солнца должен идти сверху вниз, такова была идея и так этот взгляд и проходит до строки:
И солнце шарит по листу, пока волнами не покрытом, По грудям, талии, хвосту, по всей фигуре под бушпритом,
А вот здесь Солнце сначало должно увидеть деревяную фигуру русалки, а потом уж водную гладь, но да хуйсним.
нравы Караибского моря
Воспроизвожу своё исскуство по памяти, невзирая на склероз, маразм и ветер норд-норд-ост.
Экипаж и эпатаж
«Заезжий капитан влюбился в швею Зину,
Сломал ей патефон и швейную машину
И кое-что ещё, и кое-что иное
О чём не говорят, чему не учат в школе»
Из школьной песенки.
Всё проясняется окрест и здесь ставлю рубль за сто:
Как жизни времени в обрез, так свету хочется пространства.
И солнце видит, как на марс по вантам влез вперёдсмотрящий
И пожелало: «В этот раз идущий к суше, да обрящет».
И солнце знает: если час невидимое ищет он, то
Зрачки налитых кровью глаз изрежет бритва горизонта.
И солнце высушит слезу у юнги, плачущего рано,
От послехуея в тазу, от ранней ласки капитана.
И солнце шарит по листу, пока волнами не покрытом,
По грудям, талии, хвосту, по всей фигуре под бушпритом.
И солнце слышит склянок бой, и «всё, пиздец» усталой вахты,
Как, кашляя, идут гурьбой, пожрать что с бухты и с барахты.
И солнце чует: ясно всем, что быть, ни больше и не меньше,
Резне, мясне, в крови возне в порту ближайшем из-за женщин.
Но был один - ему подай не качку, а нешаткость грунта,
Клочок земли, а лучше – край. И без деления на румбы.
И двор и кол. Ещё – жену. Детей. Поляны. Лес, где белки.
Ручей ничей. И тишину без резкой боцманской дуделки.
Хотя мечтает: где-то там, готовя пищу Мнемозине,
Как тот заезжий мариман, сломать со шпоком швее Зине.
По общему числу сужу, по байкам, сплетням по фрегатам:
Матроzен склонны к куражу, как и коллеги их - zольдатен.
Взгляд Солнца должен идти сверху вниз, такова была идея и так этот взгляд и проходит до строки:
И солнце шарит по листу, пока волнами не покрытом,
По грудям, талии, хвосту, по всей фигуре под бушпритом,
А вот здесь Солнце сначало должно увидеть деревяную фигуру русалки, а потом уж водную гладь, но да хуйсним.
Собственногубно целую Ваши суставы.