Хо-хо, Дарлинг!
Ночи гагренного цвета – именно то, за что я готова получить инфаркт! При условии, что эти ночи будут тихи и полны разных волнительных тайн.
Неопыленные строители для меня сродни неопалимой купине – так же недоступны пониманию, но ужасно любопытны в антропологическом смысле. Лучше неопыленных строителей только слабоумные маляры, что уже вообще медицинский диагноз.
Мне о нем, пережив кошмар домашнего ремонта, поведал один поэт: маляры, надышавшись химическим составом своих красок, впадают в некоторый неадекват. И если в подобный и загадочный неадекват впадают вчера еще обыкновенные люди, то психические доктора, не умея объяснить природу такого состояния, ставят диагноз: «слабоумие маляров», хоть ты трижды не маляр, а тот же поэт или водитель шагающего экскаватора. Эва!
Сообщения о купленной в Европе бранзулетки ввергают меня в некоторое – тоже – слабоумно-малярное состояние, в результате которого все мечты крутятся вокруг Ваших, Мон Дье, Копьеподобных Коленей, на которые девушке моей целомудренной стати садиться опасно, хоть и желательно.
Прибуду в обозримом будущем типа июнь.
Навещу Ваше Одинокое Пристанище. Танго и круассаны неотменимы, зарубите это себе на Вашем римско-католическом носу.
(Пристанище! Это тоже сколлекционируйте, Геннадзий, в один кляссер с Детищем и Урочищем!)
Жду прилета, как носорог бегемота.