пунктиром

[markovskaya1]

Вдруг поняла, что уехав, не считаю для себя возможным комментировать текущий в стране исхода  момент. Хотя иной раз руки чешутся, потому, что читаю сейчас одновременно две книжки – Аксенова «Ожог» (в стотыщный раз) и пьесы Толстого Л.Н., зеркала русской революции (пьесы – впервые).  Оба автора печально сообщают читателю (мне), что все уже на нашей родине случалось, ничего не новость, а плюс-минус кровь – вопрос времени. Но мысли эти – о текущем-факинг-моменте - от себя намеренно гоню – это больше не мое дело. Амен.

Празднуется Ханука. В первый день жарила-стряпала, канон соблюдала.  Сегодня зажигали третью свечу, а ели что бог послал, одномоментно глядя в окно, где д-р Tamara Konikov не мелочась зажгла садовые лампионы, а не как другие соседи - лилипутские свечи на подоконник.
В ульпане каникулы, которые предварялись веселым утренником, с дурацкими играми, домашним театром, где мальчики были свечками, а девочки – севивонами.  Потом было задание спеть песни на языке родных осин. Аргентинцы приволокли гитару и пели свои карнавалито. Американцы попытались затянуть что-то из Лед Зеппелин, но сбились на Джингл Беллз. Русские начали было Солнечный круг, но что-то учительница этот хор пресекла, очень чисто вдруг запев на иврите «Вдоль по улице метелица метет». Мы, конечно, так и ахнули, и допели с некоторым даже энтузиазмом.

Погоды стоят теплые и ясные. Муж сегодня убирал листву в саду и повстречал богомола, размером с небольшого котенка. Назвал его Дани.

Дани и Сара – это парочка, которая призвана свести нас с ума, между прочим. Живут они в учебнике по ивриту, и там почти нет других персонажей, а эти хуже Тани и Вани из наших букварей. Таня и Ваня хотя бы были дети. А Дани и Сара – половозрелы, но чудовищно глупы. То забудут, то потеряют, то проспят, то заболеют, то не найдут. Диалоги между ними такие: - Дани,шолом, это Сара. - Шолом, Сара, как дела? – Все хорошо. Как у тебя? – У меня тоже хорошо. – До свидания, Дани! – До свидания, Сара!..

Богомол Дани, впрочем, не загостился, ушел.

Случайно узнала, что Конан Дойл по профессии был офтальмолог. И сделалась потрясена.