markovskaya1 (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
markovskaya1) wrote2012-07-09 09:48 pm
markovskaya1) wrote2012-07-09 09:48 pm
Entry tags:
мастер безенчук
Стоит-кричит на все наше село хорошая баба Наташа, руки в боки, кричит внутрь дома что-то нащет того, что «на белое будешь в гробу смотреть, сволочь, если родственники раскошелятся».
Орет на иврите, а я мимо иду, и спрашиваю так ли я ее крик поняла. Хорошая баба Наташа отвечает, что все правильно, и попутно говорит, что ругается она на маляров, которые ей там что-то с белой краской попутали.
Подвох нутром чуя, уточняю, откуда такие – про гроб – ассоциации. Оказалось – как знала – история на мильон. Наташа, покуда была еще хорошей девкой, жила в городе Харьков, УССР. В 90-е, перед эмиграцией аккурат, работала в кооперативе. Кооператив был ритуальных услуг, поставлял гражданам гробы собственного изготовления.
Гробы были так себе качества, разве ж «Нимфа» товар дает?.. Иной раз ну совсем грубятина, мужики края рубанком ровняли. Дефицит был, кроме того, тотальный, а гробы надо изнутри обивать, чтоб пристойно, значит. Когда не было чем обивать, брат хозяина кооператива привозил для этих целей свадебные платья.
Поскольку семейный бизнес охватывал ключевые людские потребности, у одного брата была гробовая контора, а у второго прокат свадебных принадлежностей – фраки, там, бутоньерки, то, се, разный флердоранж. Платья после иной свадебной церемонии ни на что другое не годились – только гроб обить.
Хорошая баба Наташа говорит, что сильно-то они на этом не наживались. Братья-кооператоры, в смысле. Горе есть горе, грех это. Свадебный брат просто прокат в другой раз дороже делал.
А что касается внутренней обивки гробов, то иногда были, конечно, белые, как яйцо. (Наташа произносит «ёйцо», такой у нее выговор: «гляди-ко, Ривка ёйца понесла, от блёдь») А другой раз и кремовые, или даже беж, «это ж не всегда угадаешь, какое оне платьё-то на свадьбе обратно засрут».
Орет на иврите, а я мимо иду, и спрашиваю так ли я ее крик поняла. Хорошая баба Наташа отвечает, что все правильно, и попутно говорит, что ругается она на маляров, которые ей там что-то с белой краской попутали.
Подвох нутром чуя, уточняю, откуда такие – про гроб – ассоциации. Оказалось – как знала – история на мильон. Наташа, покуда была еще хорошей девкой, жила в городе Харьков, УССР. В 90-е, перед эмиграцией аккурат, работала в кооперативе. Кооператив был ритуальных услуг, поставлял гражданам гробы собственного изготовления.
Гробы были так себе качества, разве ж «Нимфа» товар дает?.. Иной раз ну совсем грубятина, мужики края рубанком ровняли. Дефицит был, кроме того, тотальный, а гробы надо изнутри обивать, чтоб пристойно, значит. Когда не было чем обивать, брат хозяина кооператива привозил для этих целей свадебные платья.
Поскольку семейный бизнес охватывал ключевые людские потребности, у одного брата была гробовая контора, а у второго прокат свадебных принадлежностей – фраки, там, бутоньерки, то, се, разный флердоранж. Платья после иной свадебной церемонии ни на что другое не годились – только гроб обить.
Хорошая баба Наташа говорит, что сильно-то они на этом не наживались. Братья-кооператоры, в смысле. Горе есть горе, грех это. Свадебный брат просто прокат в другой раз дороже делал.
А что касается внутренней обивки гробов, то иногда были, конечно, белые, как яйцо. (Наташа произносит «ёйцо», такой у нее выговор: «гляди-ко, Ривка ёйца понесла, от блёдь») А другой раз и кремовые, или даже беж, «это ж не всегда угадаешь, какое оне платьё-то на свадьбе обратно засрут».
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject