будьте добры. гандикап.
Jul. 27th, 2007 11:55 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
markovskaya1Мальчики, вообще-то, народ странный. Помню, когда мой младший сын был еще младше, а старший – тоже младше, но давно отдельно изучал в Иерусалиме канонический иудаизм, мы этого младшего – Марка, сначала потеряли, а потом нашли. «Что, - спрашиваем, - ты делал там один, закрывшись в комнате?» «Я там, - отвечает ребенок, - ничего не делал. Я там с братом в шахматы играл». И мы заволновались насчет шизофрении. Прямо, Чак Паланек «Бойцовский клуб».
А сегодня поймала себя на том, что веду горячую полемику знаюскемнонескажу по всем законам спора.
А спор вообще-то о том, что можно делать в публичном пространстве, а чего нежелательно или даже нельзя вовсе.
Так, например, если ты прочел взволновавшее тебя произведение, пусть и зарифмованное, то надо ли немедленно реагировать заявлением «Ах, как хорошо»?
И не травмирует ли это автора, который вынужден будет от высоких дум отвлечься, и написать тебе: «Спасибо вам огромное»?
А этично ли, к примеру, написать, если тебе вдруг не понравилось, или настроение у тебя паршивое, или понравилось, но сам автор тип малоприятный, что-то вроде «Какая хуйня, милорд!» И не получится ли, что автор будет невнятно бекать в ответ, а твое красивое и смелое слово «хуйня» останется в памяти потомков? И здесь нечего и говорить, что автор, вдали от посторонних глаз будет жевать валидол, а ты будешь гордиться креативностью. Ну, типа как Герострат.
Или, вот, если я по недосмотру там, или неопытности написала некую хуйню, стих допустим, или роман, которой еще и горжусь, то не правильнее ли будет, если опытный товарищ, ну, а ведь есть же такие?, да и напишет мне в приватном порядке, что у меня, по его мнению, не так? А не станет из моей ошибки делать публичную порку на весь Интернет, потому, что ведь все равно набегут неравнодушные и внимательные стервятники? И это будет интеллигентно и полезно, а, кроме того, продолжит великие традиции наставничества. Тургенев, поди, Достоевскому в приват писал, а не в какую-то там подтирочную газетенку.
И отсюда сразу полно вылезает полемических перспектив: пишущий, он, вообще-то, для кого пишет? Ну, если не кривляться там, насчет «для себя»? Ну, да, для читающего. Не для критиков же, правда? Хотя, критикам тоже есть чего-то надо – раз, и – на то и щука, чтоб карась не дремал – два. Но тут я за то, чтобы щука была с безупречным вкусом, и сама могла чего-то написать в виде примера.
Так вот, идеально было бы, чтобы мой доброжелательный собрат по перу в мягкой форме попенял мне на недочеты, а то и показал – как надо. Вот тот же Королев, будучи отменным поэтом и немалым снобом, а не гнушался устраивать мастер-классы с попунктным и скрупулезным анализом произведений ряда авторов Стихиры, что было во всех смыслах полезно. Я, во всяком случае, убрала со своей страницы огромное количество графоманской лажи, чем уберегла себя от позора. А мог бы пройти мимо, а то и написать походя: «а Вы, мадам, идите-ка шпалы носить, а не русскую словесность тут дискредитировать…»
Другое дело, что нам всем некогда и мера дарования у нас неодинаковая.
И психика расшатанная. Я, например, знаю, некоторых авторов, впадавших в депрессии, а то и в нормальные истерики после необоснованных и хамских заявлений. Я знаю одного очень хорошего поэта, которому в молодости маститая писательница сказала нечто подобное, что отвратило его от литературы на добрые десять лет. Так что вот тут, товарищи, тщательней надо, и это даже не предмет для полемики, а обыкновенная тактичность.
Вот тут с поэтом Стессиным был такой у нас разговор. И он согласился, что ничего плохого в том, что называется здесь Обществом взаимного восхищения, нет. Это целебнее, вот что. А я тогда подумала, что благоволящие ему Кенжеев или Цветков эту правду давно уже выкурили. Ведь дураку понятно, напиши хотя бы раз публично поэт Кенжеев, что, дескать, «редкую хуйню пишет нью-йоркский поэт Стессин», и не было бы прекрасного, умного, тонкого Саши. Раз плюнуть.
А вот еще, интересно, поместятся ли все на олимпе? И помещались ли когда-либо? И так уж ли плох компост из твоих попыток стать поэтом, если на нем и на компостных кучах других пишущих, впоследствии возьмет да и вырастет более талантливый, взяв все питательное и культурное для своего становления?
Лукавый Давид Дар написал как-то «Я в отличие от вас, поразительно глуп. Потому, что убежден, что если кто-нибудь и станет читать строки, написанные ниже, то это будут исключительно умные люди. Ведь не стал бы я писать для глупых! Разве глупые могут понять глупого? Глупого может понять только умный….»
А еще не секрет, что литературное сито свое дело знает. И в вечности останутся те, кому там место.
Не, ну амбиции, конечно, никто не отменял. Хочешь писать – пиши. Есть, что сказать – не молчи, ради Бога. Только бульдозером не будь. Потому, что вокруг люди, сравнительно хрупко сделанные. И если ты действительно о литературе печешься, а не о своем в ней месте, то бережнее надо. Или – опять Жванецкий – тщательней.
Все мы говорим о любви к словам. Вот мы со словом носимся, работаем, мы этим живем, с этим и умрем. ОК. Только слово это не только то, чего мы на скрижали заносим. Но и то, чем мы чужие посты подписываем.
Общеизвестно, что споры с зеркалом не в пользу зеркала. Поэтому, вот тут я затыкаюсь, и победителей нет. Если меня спросят: «Чего это ты, Марковская, развыступалась?», то имейте в виду: я просто играла в шахматы с братом. Не более.
А спор вообще-то о том, что можно делать в публичном пространстве, а чего нежелательно или даже нельзя вовсе.
Так, например, если ты прочел взволновавшее тебя произведение, пусть и зарифмованное, то надо ли немедленно реагировать заявлением «Ах, как хорошо»?
И не травмирует ли это автора, который вынужден будет от высоких дум отвлечься, и написать тебе: «Спасибо вам огромное»?
А этично ли, к примеру, написать, если тебе вдруг не понравилось, или настроение у тебя паршивое, или понравилось, но сам автор тип малоприятный, что-то вроде «Какая хуйня, милорд!» И не получится ли, что автор будет невнятно бекать в ответ, а твое красивое и смелое слово «хуйня» останется в памяти потомков? И здесь нечего и говорить, что автор, вдали от посторонних глаз будет жевать валидол, а ты будешь гордиться креативностью. Ну, типа как Герострат.
Или, вот, если я по недосмотру там, или неопытности написала некую хуйню, стих допустим, или роман, которой еще и горжусь, то не правильнее ли будет, если опытный товарищ, ну, а ведь есть же такие?, да и напишет мне в приватном порядке, что у меня, по его мнению, не так? А не станет из моей ошибки делать публичную порку на весь Интернет, потому, что ведь все равно набегут неравнодушные и внимательные стервятники? И это будет интеллигентно и полезно, а, кроме того, продолжит великие традиции наставничества. Тургенев, поди, Достоевскому в приват писал, а не в какую-то там подтирочную газетенку.
И отсюда сразу полно вылезает полемических перспектив: пишущий, он, вообще-то, для кого пишет? Ну, если не кривляться там, насчет «для себя»? Ну, да, для читающего. Не для критиков же, правда? Хотя, критикам тоже есть чего-то надо – раз, и – на то и щука, чтоб карась не дремал – два. Но тут я за то, чтобы щука была с безупречным вкусом, и сама могла чего-то написать в виде примера.
Так вот, идеально было бы, чтобы мой доброжелательный собрат по перу в мягкой форме попенял мне на недочеты, а то и показал – как надо. Вот тот же Королев, будучи отменным поэтом и немалым снобом, а не гнушался устраивать мастер-классы с попунктным и скрупулезным анализом произведений ряда авторов Стихиры, что было во всех смыслах полезно. Я, во всяком случае, убрала со своей страницы огромное количество графоманской лажи, чем уберегла себя от позора. А мог бы пройти мимо, а то и написать походя: «а Вы, мадам, идите-ка шпалы носить, а не русскую словесность тут дискредитировать…»
Другое дело, что нам всем некогда и мера дарования у нас неодинаковая.
И психика расшатанная. Я, например, знаю, некоторых авторов, впадавших в депрессии, а то и в нормальные истерики после необоснованных и хамских заявлений. Я знаю одного очень хорошего поэта, которому в молодости маститая писательница сказала нечто подобное, что отвратило его от литературы на добрые десять лет. Так что вот тут, товарищи, тщательней надо, и это даже не предмет для полемики, а обыкновенная тактичность.
Вот тут с поэтом Стессиным был такой у нас разговор. И он согласился, что ничего плохого в том, что называется здесь Обществом взаимного восхищения, нет. Это целебнее, вот что. А я тогда подумала, что благоволящие ему Кенжеев или Цветков эту правду давно уже выкурили. Ведь дураку понятно, напиши хотя бы раз публично поэт Кенжеев, что, дескать, «редкую хуйню пишет нью-йоркский поэт Стессин», и не было бы прекрасного, умного, тонкого Саши. Раз плюнуть.
А вот еще, интересно, поместятся ли все на олимпе? И помещались ли когда-либо? И так уж ли плох компост из твоих попыток стать поэтом, если на нем и на компостных кучах других пишущих, впоследствии возьмет да и вырастет более талантливый, взяв все питательное и культурное для своего становления?
Лукавый Давид Дар написал как-то «Я в отличие от вас, поразительно глуп. Потому, что убежден, что если кто-нибудь и станет читать строки, написанные ниже, то это будут исключительно умные люди. Ведь не стал бы я писать для глупых! Разве глупые могут понять глупого? Глупого может понять только умный….»
А еще не секрет, что литературное сито свое дело знает. И в вечности останутся те, кому там место.
Не, ну амбиции, конечно, никто не отменял. Хочешь писать – пиши. Есть, что сказать – не молчи, ради Бога. Только бульдозером не будь. Потому, что вокруг люди, сравнительно хрупко сделанные. И если ты действительно о литературе печешься, а не о своем в ней месте, то бережнее надо. Или – опять Жванецкий – тщательней.
Все мы говорим о любви к словам. Вот мы со словом носимся, работаем, мы этим живем, с этим и умрем. ОК. Только слово это не только то, чего мы на скрижали заносим. Но и то, чем мы чужие посты подписываем.
Общеизвестно, что споры с зеркалом не в пользу зеркала. Поэтому, вот тут я затыкаюсь, и победителей нет. Если меня спросят: «Чего это ты, Марковская, развыступалась?», то имейте в виду: я просто играла в шахматы с братом. Не более.
